Мой-до-дыр
Привычные для нас пеномоющие средства стали популярны в Европе не так давно. У американских индейцев они были в ходу ещё пять веков назад. Когда конквистадоры пришли в Америку, они заметили, что индейцы замачивают в воде какие-то растения (сапониты), затем из этой водной вытяжки взбивают пену и моются ею. “Дикари” Нового Света, в противоположность завоевателям, были всегда чистыми. В Европе того времени гигиена была не на высоте, даже в придворных кругах.
(Древние римляне мыли мылом хирургические инструменты, но для личной гигиены им не пользовались, а мылись и стирали просто в воде.)
Мыло стало распространяться в быту в средние века и сначала было “дефицитом”. Александр Невский выменивал мыло на пленных тевтонских рыцарей. Трудно сказать со всей определённостью: то ли в средневековой Европе не мылись мылом, потому что оно было редкостью, доступной лишь богачам, то ли, наоборот, мыла варили мало, потому что на него не было спроса. Мытьём пренебрегали даже могущественные короли. От Генриха Четвёртого Бурбона, по рассказам современников, исходил такой запах, что мог сбить с ног непривычного человека за несколько шагов. А в “Соборе Парижской Богоматери” слуга моет короля и говорит: “Если бы ваше величество мылось хотя бы два раза в год, от вашего величества никогда бы так дурно не пахло”, Говоря о двух омовениях в год, Виктор Гюго не особенно сгущает краски.
Положение стало меняться лишь в эпоху Людовика Четырнадцатого. (Кстати, эдикты “Короля-Солнца” о необходимости пользоваться духами и соблюдать чистоту очень схожи с некоторыми указами Петра Великого.) Далеко не сразу, но всё же это свершилось: чистота стала важным показателем богатства и образованности, и, по крайней мере, та часть населения, которая могла себе это позволить, начала регулярно мыться.
Потребление моющих средств надушу населения ООН считает одним из критериев оценки уровня цивилизации, достигнутой страной.
На Востоке говорят: “Нет такого растения, которое не было бы лекарственным, и нет такой болезни, которую нельзя вылечить растением”.
В книге “О простых лекарствах” Абу али Ибн Сины (Авиценны) приводится описание более ста лекарственных животных: млекопитающих, птиц, земноводных, рыб и насекомых. В “Джуд-ши” (“Сущность лечебного”) - одном из основных сочинений тибетской медицины — дано описание 381 лекарственного средства, из них более 200 растительных, а остальные — животные.
В знаменитой китайской “Сводной фармакологии” (16-ый век) лекарственным сырьём считаются не только панты пятнистого оленя (пантокрин), а чуть ли не весь его организм: зубы, кости, костный и головной мозг, кровь, мясо, почки, желчь, сухожилия, кожа. У средневековых лекарей всегда под рукой было универсальное противоядие, которое состояло исключительно из растений. Называлось такое средство “’’териак”. Некоторые териаки включали в себя до 70 различных трав, корней и цветов. Вот какие компоненты входили в состав одного немецкого териака: ангеликовый корень, валериана, цитварное семя, корица, кардамон, опий, мирра, мед и другие.
(Древние римляне мыли мылом хирургические инструменты, но для личной гигиены им не пользовались, а мылись и стирали просто в воде.)
Мыло стало распространяться в быту в средние века и сначала было “дефицитом”. Александр Невский выменивал мыло на пленных тевтонских рыцарей. Трудно сказать со всей определённостью: то ли в средневековой Европе не мылись мылом, потому что оно было редкостью, доступной лишь богачам, то ли, наоборот, мыла варили мало, потому что на него не было спроса. Мытьём пренебрегали даже могущественные короли. От Генриха Четвёртого Бурбона, по рассказам современников, исходил такой запах, что мог сбить с ног непривычного человека за несколько шагов. А в “Соборе Парижской Богоматери” слуга моет короля и говорит: “Если бы ваше величество мылось хотя бы два раза в год, от вашего величества никогда бы так дурно не пахло”, Говоря о двух омовениях в год, Виктор Гюго не особенно сгущает краски.
Положение стало меняться лишь в эпоху Людовика Четырнадцатого. (Кстати, эдикты “Короля-Солнца” о необходимости пользоваться духами и соблюдать чистоту очень схожи с некоторыми указами Петра Великого.) Далеко не сразу, но всё же это свершилось: чистота стала важным показателем богатства и образованности, и, по крайней мере, та часть населения, которая могла себе это позволить, начала регулярно мыться.
Потребление моющих средств надушу населения ООН считает одним из критериев оценки уровня цивилизации, достигнутой страной.
На Востоке говорят: “Нет такого растения, которое не было бы лекарственным, и нет такой болезни, которую нельзя вылечить растением”.
В книге “О простых лекарствах” Абу али Ибн Сины (Авиценны) приводится описание более ста лекарственных животных: млекопитающих, птиц, земноводных, рыб и насекомых. В “Джуд-ши” (“Сущность лечебного”) - одном из основных сочинений тибетской медицины — дано описание 381 лекарственного средства, из них более 200 растительных, а остальные — животные.
В знаменитой китайской “Сводной фармакологии” (16-ый век) лекарственным сырьём считаются не только панты пятнистого оленя (пантокрин), а чуть ли не весь его организм: зубы, кости, костный и головной мозг, кровь, мясо, почки, желчь, сухожилия, кожа. У средневековых лекарей всегда под рукой было универсальное противоядие, которое состояло исключительно из растений. Называлось такое средство “’’териак”. Некоторые териаки включали в себя до 70 различных трав, корней и цветов. Вот какие компоненты входили в состав одного немецкого териака: ангеликовый корень, валериана, цитварное семя, корица, кардамон, опий, мирра, мед и другие.